Летчик Алексей Михайлов, в прошлом — командир военной эскадрильи, а ныне редчайший, но при этом весьма активный представитель частной малой авиации в Коми, задумал отметить 80-летие первого полета в небе над нашей республикой большим перелетом через РК. О своем грандиозном проекте и не только о нем он рассказал в интервью «Красному знамени».
Спонсоров – на борт
— Алексей Иванович, полет вы собирались осуществить в августе. Почему он не состоялся?
— Я все еще ищу благотворителей, которые не пожалели бы на благое дело трехсот тысяч рублей – для аренды воздушного судна и закупки топлива. Надеюсь, полет состоится в начале осени. Тех, кто выступит спонсорами, возьму с собой на борт.
— На чем полетите?
— На американском вертолете «Робинсон» (R-44), я уже договорился с москвичами, они готовы мне его предоставить. У меня имеется удостоверение на право вождения такой «вертушкой». Это не машина, а чудо: шума в салоне никакого, ведет себя в воздухе мягко, из него удобно смотреть на природу за окном. 15-часовой полет будет осуществлен с применением системы ГЛОНАС, чтобы с точностью до секунды знать, когда в каком пункте назначения мы окажемся.
— Маршрут уже определен?
— Разумеется. Я летаю легально. Вылет запланирован из Яхромы (Подмосковье), далее – Йошкар-Ола–Киров–Котлас–Березник–Архангельск–Сыктывкар. Хотелось бы, чтобы конечным пунктом стал родной Корткерос, там есть взлетно-посадочная полоса, но официально аэродром считается не существующим.
— У вас около дома в Корткеросе персональные «машинки» стояли – вертолет и самолет. Они в рабочем состоянии?
— Были у меня «Як-54б» и «Ми-2», но обоих крылатых красавцев продал в середине девяностых. У нас тогда малая авиация оказалась под запретом. Вот и отдал «орлов» в хорошие руки: самолет купили знакомые из Нидерландов, вертолет – москвичи.
— А вы не пытались получить добро на открытие воздушного пространства у нас?
— Пока тщетно. Кстати, запрет на эксплуатацию неба повлек несанкционированные полеты. Счастье, что пока они не обернулись трагедией. В Европе летать могут все, если соответствуют требованиям.
— Что за требования?
— Наличие пилотского свидетельства, документ о прохождении курсов учебного авиацентра, медсправка, страховка и заключение комиссии, которая проверяет технику пилотирования. Ряд российских регионов уже дозрел до разрешения этой системы. Я в этом году полетал на R-44 в Марий Эл, Нижегородской, Ивановской, Владимирской областях. Сегодня, кстати, я записался на личный прием к Главе республики: хочу убедить Владимира Торлопова заинтересоваться проблемой.
— Чем будете убеждать?
— Малая авиация способна развивать туризм, которого так не хватает при богатом северном потенциале. Пример: под Троицко-Печорском красуются столбы выветривания. Стали они «Чудом России». Сам Бог велел возить туристов – это заработок для республики, раскрутка ее имиджа. Однако до сих пор потоки гостей к плато Маньпупунёр не отлажены. Тех, кто всю жизнь путешествует с рюкзаком за плечами и готов добираться до «болванов» на перекладных, – немного, гораздо больше предпочитающих комфорт в пути. Местная малая авиация может покрывать потребности в перевозке туристов. У нас много шикарных достопримечательностей в труднодоступных территориях. И масса желающих летать на рыбалку, охоту.
— На Маньпупунёр пермские частники пару раз доставляли туристов нелегально на «вертушках» за сто тысяч рублей…
— Вот-вот. А местные такие цены драть не будут.
Игрушка за миллион
— Алексей Иванович, вы мне когда-то рассказывали, что у вас есть богатые друзья за границей, которые давно готовы инвестировать средства в развитие малой авиации Коми.
— Да. Мои приятели – бизнесмены, которые живут в Австрии, Чехии и Франции много раз порывались приехать сюда.
— А в чем их интерес?
— Они могут вложить деньги в строительство аэродромов и локальных взлетно-посадочных площадок для малых воздушных судов, отладить систему обучения полетам на них. Здесь то же обучение будет стоить и им, и клиентам дешевле, чем за рубежом. Здесь топливо в разы дешевле. Кстати, сэр Робинсон, на одном из R-44 которого я готовлю осенний полет, разработал новую модель вертолета (газотурбинного), для эксплуатации в России. Для его работы можно будет использовать отечественное топливо. R-44 и другие марки «Робинсона» летают на LL-100 – финском топливе. Покупать его накладно. А для новой модели понадобится обычный авиакеросин, какой производится в Ухте, к примеру.
— Сколько будет стоить «игрушка»?
— Миллион долларов. И покупатели в очередь выстраиваются. Часть из них – крупные компании-недропользователи, работающие в Коми и нуждающиеся в экономичном контроле с неба месторождений и т.п.
— А почему не берете в расчет наши вертолеты?
— Наши «Ми» – отличные машины, надежные, но не во всех сферах удобны из-за цены вопроса по тому же расходу топлива. Час полета на «Ми» стоит 75 тысяч рублей, а на том же «Робинсоне» – в пять раз дешевле.
— Если ваша мечта сбудется, и небо над Коми будет открыто, сами приобретете такую машину?
— На такую денег не хватит, банки в кризис кредит не дают. Но что-то подешевле приобрету. Кстати, если Россия войдет, наконец, во ВТО, то авиатранспорт можно будет покупать на 40 процентов дешевле – за счет отмены таможенных пошлин.
— А разве не разумнее развивать свою авиапромышленность?
— При моей жизни этого не случится. Наша страна тормозит, пока конкуренты с Востока, те же китайцы, закупают лицензии на воздушные суда, вкладываются в современные технологии и скоро перестанут покупать машины у нас, поскольку смогут сами их собирать. Наши же конструкторские бюро не развиваются, потому что господдержки должной не получают. Впервые в этом году за последние 18 лет правительство России додумалось приобрести у «Сухого» и «МИГа» шестьдесят истребителей для армии. А госзаказы должны быть регулярными!
Дикий зверь – опасность для летчика
— На прошлой неделе вы у нас в газете выступили под рубрикой «Акценты», ответив на вопрос про веру в приметы. Откуда у летчиков столько суеверий?
— Из жизни. Опыт показал, что все приметы сбываются. Я точно знаю, что нельзя взлетать, если дикий зверь побежал в сторону речки. У меня однажды двигатель отказал в Объячево, когда я уже поднялся на высоту в двести метров. А перед тем, как сесть в «Як», увидел бегущего в сторону реки зайца. Автомобиль всегда ломается, если животное к водоему бежит на моих глазах. Примету с черной кошкой тоже никто не отменял. Как-то раз ночью она с печки мне на грудь прыгнула, а утром я все равно решил полететь. Под Печорой это было. Так мой «Як» перевернулся, едва я выжил.
— А еще вы говорили, что если двигатель не заводится, не надо пересаживаться в другую машину.
— Именно так. Самолет или вертолет измены не прощает. Случилось у меня раз – я пересел, и на втором самолете на высоте в полторы тысячи метров двигатель загорелся. К счастью, успел совершить аварийную посадку. Если возникают проблемы со взлетом, правильнее от него отказаться. Это значит, Господь от чего-то плохого отводит. Не стоит упорствовать.
— Правда, что у самолетов не бывает тринадцатого номера?
— Правда. И не летают самолеты – военные – 13 числа. Я когда в армии служил, возглавлял военную эскадрилью, стал свидетелем трагедии. Ребята пошли на учения 13 числа и разбились. Четверо человек погибло.
— Алексей Иванович, вы, несмотря на ЧП, всегда остаетесь целым и невредимым. Есть свой талисман?
— Да. Это мой планшет, с которым я не расстаюсь более тридцати лет. Мне его вручили в армии перед первым полетом, и с тех пор он всегда со мной в воздухе. Без него в небо никогда не поднимаюсь.
Источник: Красное Знамя
